Утро радует. Солнце пробивается сквозь тонкую дымку.

Я иду на утёсы перед нами. Дышу утренней, туманной высотой. Кричу неутомимым рыбакам на перекате - "Здесь рыбы нет" и они послушно уходят к своему стану.

Сворачиваемся и плывём под камень Соколиный. Сразу за перекатом и поворотом встаём и лезем вверх на выступающий в долину утёс. Много ниш, но пещер нет. Вниз по реке открываются просторные дали. Видно посёлок Камень. Совсем напрасно Сергей Баталов дежурит у байдарок. В такие минуты с сожалением думаешь о тех, кто хотел, но не смог идти с нами и с непониманием - о тех, кто мог, но не захотел.

Дальше плывём вдоль подступающего прямо к воде камня Соколиного. Он порос мхом и редкими берёзками на скальных полочках. Роман удивляется, чем же они там питаются. Вижу в прозрачной воде крупного хариуса. Камень постепенно сходит на нет, и мы подплываем к острову Кедровому. Выходим на нижний нос острова. Красивые жёлтые и белые цветы-букетики на фоне галечного пляжа. Но стоять здесь неуютно. Идём к двум большим кедрам, благодаря которым остров назван Кедровым. Пробуем кедровые орешки молочной спелости. Можно бы встать под первым, но как-то продувает ветерок, и мы встаём на берегу напротив, чуть

пониже, у ласково журчащего ручья.

Дождь снова разошёлся. Ставим палатки и обедаем под тентом. После обеда Саша, Лена и я идём в развалины деревни Камень, что в 200 метрах ниже. Заброшенные дома дореволюционной постройки. Толстые полы. Бревенчатые потолки, снизу обшитые тонкими досками. Находим под частично вскрытыми полами две монеты по одной копейке 1906, 1908 годов и непонятный инструмент 1896 года.

Дождь к ночи прекращает свою барабанную фугу. Ложимся по темноте и первый раз без паужинка из рыбы. Мальки с песком всем надоели, а хариус не клюёт. Заката нет. Но какова коллекция старины… И перед глазами толстые тёсаные брёвна домов уральских кержаков.